ПРИНЦЕССЭР ДЖЭШ ХЬЭДЗЭМ ЗЭРЫТЕЛЪАР
Еуэрэ-еуэрэт, жи: зы принц, пащтыхьыкъуэ,
псэути, абы игу къохьэ принцессэ,
пащтыхьыпхъу, къишэну, ауэ принцессэ
нэс фIэкIа идэртэкъым. Мы дуней псор
къикIухьащ абы, итIани игу ирихьын хуэдэ
къашэн игъуэтакъым. Принцессэр гъунэжт,
ауэ принцессэ нэсымрэ нэпцIымрэ
хузэхэгъэкIыртэкъым. Псоми зыгуэр
къахуэтт. Арати, принцым и щхьэр
къыфIэхуауэ къэкIуэжащ – принцессэ
нэсым Iейуэ хуэпабгъэрт ар.
Йоуэри, зы пщыхьэщхьэ гуэрым уэлбанэ
къохъу: уафэр мэгъуагъуэ, уафэр
мэхъуэпскI, уэшхыр уридэкIуеину къожэх.
А зэманым къалэ куэбжэм зыгуэр
къытоуIуэри, пащтыхьыжьыр макIуэ
Iуихыну.
Iуехри – куэбжэпэм принцессэ щытщ.
Ауэ сызижагъуэн и махуэт абы и теплъэр.
Уэшхыпсыр щхьэцым къыпож, и босцейм
къожэхри, и туфлъэ лъапэм толъадэр
аби, лъэдакъэмкIэ йожэхыж. ИтIани абы
принцессэ нэсу щиIуэжырт.
«Деплъынкъэ!» — игу къокI пащтыхь
гуащэжьми, цIутI жимыIэу хъыджэбз
лэгъунэм макIуэ. ГъуэлъыпIэм тепIэн-щIэлъыну
илъыр къредзри, пхъэбгъу пцIанэм джэш
хьэдзэ трелъхьэ, ар хьэуазэ уэншэку
пщыкIутIым щIрегъэубыдэри, абы ящIыIужкIэ
къыуц уэншэку пщыкIутI гуэр трелъхьэж.
Мис а пIэм принцессэр хегъэгъуалъхьэри
нэху щыху хегъэлъ.
Пщэдджыжьым йоупщI: «Дауэ ужея?»-жеIэри.
— Ах, сыжея мыгъуэ сэ! – жи принцессэм.-
Жэщ псом си нэбдзыпэ зэтеслъхьакъым.
Тхьэм ещIэ а си пIэм ныщIэхуар! Зы быдэ
гуэрым сытелъти, си щIыфэр зэфэзэщу
уфIыцIащ. Сызижагъуэн и махуэт ар!
Мис абдеж псоми къагуроIуэ ар
зэрыпринцессэ нэсыр – хьэуазэ уэншэку
пщыкIутIрэ къыуц уэншэку пщыкIутIрэ
щIэлъа пэтми, а джэш хьэдзэ закъуэр
зэхищIащ. Апхуэдэ зыхэзыщIэнкIэ хъунур
принцессэ нэсыращ.
Мис итIанэ принцым къешэ ар – иджы
шэч къытрихьэжыртэкъым абы принцессэ
нэс къызэрыпэщIэхуам. Джэш хьэдзэр
музейм иратауэ ноби щIэлъщ, ямыдыгъуамэ.
Шэч къытумыхьэ мыр зэрыхъыбар пэжым.
ЗэзыдзэкIар Нало Заурщ
ПРИНЦЕССА НА ГОРОШИНЕ (Андерсен Ханс Кристиан)
Жил-был принц, он хотел взять себе в
жены принцессу, да только настоящую
принцессу. Вот он и объехал весь свет,
искал такую, да повсюду было что-то не
то: принцесс было полно, а вот настоящие
ли они, этого он никак не мог распознать
до конца, всегда с ними было что-то не
в порядке. Вот и воротился он домой и
очень горевал: уж так ему хотелось
настоящую принцессу.
Как-то к вечеру разыгралась страшная
буря; сверкала молния, гремел гром,
дождь лил как из ведра, ужас что такое!
И вдруг в городские ворота постучали,
и старый король пошел отворять.
У ворот стояла принцесса. Боже мой,
на кого она была похожа от дождя и
непогоды! Вода стекала с ее волос и
платья, стекала прямо в носки башмаков
и вытекала из пяток, а она говорила,
что она настоящая принцесса.
«Ну, это мы разузнаем!» — подумала
старая королева, но ничего не сказала,
а пошла в опочивальню, сняла с кровати
все тюфяки и подушки и положила на
доски горошину, а потом взяла двадцать
тюфяков и положила их на горошину, а
на тюфяки еще двадцать перин из гагачьего
пуха.
На этой постели и уложили на ночь
принцессу.
Утром ее спросили, как ей спалось.
— Ах, ужасно плохо! — отвечала
принцесса. — Я всю ночь не сомкнула
глаз. Бог знает, что там у меня было в
постели! Я лежала на чем-то твердом, и
теперь у меня все тело в синяках! Это
просто ужас что такое!
Тут все поняли, что перед ними настоящая
принцесса. Еще бы, она почувствовала
горошину через двадцать тюфяков и
двадцать перин из гагачьего пуха! Такой
нежной может быть только настоящая
принцесса.
Принц взял ее в жены, ведь теперь-то
он знал, что берет за себя настоящую
принцессу, а горошина попала в
кунсткамеру, где ее можно видеть и
поныне, если только никто ее не стащил.
Знайте, что это правдивая история!